Был у меня в детстве друг, Федор. Он жил по соседству с моей бабушкой, к которой я приезжал каждое лето. Бледный, худенький, нелюдимый мальчик был сиротой, воспитывал его дед Илья — выдающаяся личность в селе.
Огромного бородатого деда Илью уважали все на селе и до жути боялась детвора. Он был кузнецом и знахарем. мы считали его колдуном и следили за ним. Таких пацанов, как я, приезжало человек десять. У нас собралась команда, мы все фанатели от индейцев и считали себя их потомками. Вождем у нас был Кирилл Черное Перо, дерзкий, злобный мальчишка. Федор в наших игрищах участия не принимал. Он вообще был странным. Мне кивал при встрече, и то только потому, что мы жили через забор.
Как-то я попытался поговорить с ним, но бабушка позвала в дом.
— Ты, Сашок, не водись с Федей. Ни к чему это. Болезный он. Привыкнет к тебе, а ты уедешь скоро. Переживать будет мальчишка. Вон с индейцами своими гуляй. Как там тебя кличут? Хитрый Лис? А Федя пусть сам по себе живет, — сказала она.
Дом деда был самым крайним и граничил с лесом, наша банда индейцев считала эту семейку слишком странной. Однажды было решено взять в плен внука колдуна и выяснить у него «страшную тайну». В назначенный день мы должны собраться. Но бабушка просила меня помочь, и я опоздал. Когда прибежал, увидел, что Федор был привязан к дереву. Лицо его было испачкано землей. Мальчик плакал. Индейцы разводили костер, на котором собирались поджарить палки и пытать пленника.
Я подбежал к Федору и начал развязывать веревку.
— Ты что делаешь, «Хитрый Лис?» — возмутился вожак Кирилл и, подскочив, оттолкнул меня от пленника.
— Ты не видишь? Он плачет. И это уж не игра! — прошипел я.
Но вождь не успокоился и с индейским воплем кинулся на меня. Когда мы уже хорошо побили друг друга, соплеменники очухались и разняли нас. Я отвязал Федора и мы пошли домой. У своей калитки он смущенно сказал:
— Спасибо тебе, Саша. Я теперь твой должник. Я этого никогда не забуду и обязательно тебя отблагодарю.
Утром ко мне пришел Федор. Он принес шашки, и мы пару часов играли в поддавки. Потом он потащил меня в лес, где очень интересно рассказывал про растения. Это было здорово! мы очень подружились и все дни проводили вместе. Бабушка качала головой, но общаться нам не мешала. Иногда по пути в лес мимо нас проносились на велосипедах улюлюкающие индейцы. Однажды Кирилл резко тормознул напротив Федора так, что гравий полетел ему в лицо. Друг вскрикнул и присел. А Кирилл заржал и укатил дальше. Я понял, что все очень плохо, и другу срочно нужна помощь. Камень угодил ему в глаз. Федю увезли в больницу. Вернулся он с заклеенным глазом. Чтобы спрятать медицинскую повязку, мы сделали ему черную, как у пирата. Индейцы во главе с Кириллом откровенно ржали, обзывали Федора одноглазым уродом. Однажды друг не выдержал. Федя закричал вслед Кириллу:
— Что тебе нужно от меня?
— Чтоб ты сдох, — рассмеялся Кирилл, уносясь на своем велосипеде.
— Сдохнешь ты! — зло прошипел Федор. И пошел домой.
Минут через пятнадцать в поселок влетела скорая помощь. Вечером бабушка рассказала, что Кирилл упал с велосипеда и сломал шею. Я подскочил, чтобы побежать к Федору, но бабушка не пустила. На следующий день меня отправили к родителям. Федора я больше не видел. Дед отправил его учиться в семинарию.
Федор вернулся через двадцать лет. Его назначили настоятелем деревенской церкви. Люди не могли нарадоваться на нового батюшку.
— Вот как скажет, так и будет! — с придыханием вещала бабушка. Сводил бы ты к нему Наташку. Авось не откажет!
Мы уже семь лет в браке, а детей почему-то не получалось. Честно говоря, я побаивался встречаться с Федором после той истории с Кириллом. Ведь тогда одно его слово отправило обидчика на тот свет. Конечно, никто Федора не заподозрил. Но я-то знал. А теперь оказывалось, что он лечит своим словом. Жутковато.
— Саня! Дружище! — кинулся ко мне и сжал в своих медвежьих объятиях огромный человек в черной рясе, когда мы с женой подошли к церкви.
Я бы никогда Федю не узнал! А он, увидев меня издали, сразу помчался навстречу. Потом мы все вместе спрятались в келье, где долго говорили о жизни. Вспоминали детство, пили чай со свежеиспеченным белым хлебом. Провожая нас, Федор собрал недоеденный хлеб в полотенце, завязал в узелок и отдал Наташе.
— Доешь. И все будет, — хитро улыбаясь сказал он. — Ты приезжай, Саня. Внук колдуна добра не забывает. Да и добро всегда возвращается!
Через год у нас родился долгожданный сын, которого мы назвали в честь старого друга и крестного отца — Федором.
_80x60_d92.jpg)
_80x60_0f7.jpeg)